Глава 10. Антон и Настя. Путь в Замок.
* * *
Я дошила костюм феи. Успела вовремя.
Режиссер праздника обрадовался, он, оказывается, не очень и надеялся, что я смогу управиться в срок. Даже попросил придти во Дворец перед спектаклем, вдруг понадобится помощь в подготовке костюмов в последний момент, и выписал мне пропуск. Может быть, мне и работа со временем найдется прямо там, во Дворце? Вот была бы удача!
Я получила заработанное и шла по улице, совершенно свободная на сегодня от любых долгов и дел.
Ах да. Извещение, полученное вчера. «Явиться…Должность в деловой структуре…». Гораздо больше, чем в любую деловую структуру, мне хотелось в театр! Может быть, ну её, эту должность? Отложить визит на завтра, или на потом как-нибудь…
Нет, теперь уже не забудется, да и адрес… Это где-то рядом.
Я свернула в переулок, обозначенный в извещении. Может быть, кабинеты у них уже закрыты?
Но дверь на строго оформленном крыльце была не заперта, и меня встречали. Распорядитель в коричневом костюме, неотличимый от вчерашнего курьера, даже не спросил меня, кто я такая и зачем явилась. Он предупредительно и как-то поспешно распахнул обе створки, пропустил меня вперед и, чуть не наступая на пятки, свистящим шепотом командовал: «Прямо, будьте добры. Налево, будьте добры. Сюда.»
Мы с ним остановились перед дверью из темно-серого матового стекла, сумрачного и полупрозрачного. Кресла в коридоре пустовали. Света казалось маловато, из-за этого возникало тревожное чувство.
Курьер-распорядитель плавно и бесшумно отодвинул в сторону дверь. За ней был строгий кабинет, за столом сидел человек, совсем обычный. Только глаза у него были очень большие и темные, и в них отразилась настольная лампа двумя красноватыми огнями. На миг показалось, что глаза у начальника светятся.
«Интересный грим» пронеслось у меня в голове. И от этой мысли стало смешно и вспомнилось о театре. И я поняла, что ни на какую работу в эту «деловую структуру» не пойду. Не хочу. Потому что вдруг и вправду получится – во Дворец? А не получится сейчас – я что-нибудь еще придумаю.
А мне здесь, в «структуре», и в самом деле предлагали работу. С очень большим для моего стажа содержанием. С тремя выходными и четырьмя неделями отпуска. С огромными подъемными, потому что нужно было прямо сегодня собрать вещи и ехать в другой город. Ну, какая мне разница, где жить?
Этот начальник, похоже, и предположить не мог, что я откажусь. Когда я сказала «нет, спасибо, я не согласна», он как будто даже растерялся. Подумал, что я чего-то не поняла. Потом рассердился немного. Уговаривал. А потом, похоже, просто вышел из себя. Он кинул в меня огромный ком угроз. Но мне всё ещё было смешно, и ком растекся. Он попытался внедрить мне мысль о больной тете, которой нужно помочь, и я даже почти поверила сначала в эту несуществующую тетю… но только на полсекунды. И чем настойчивее добивался своего этот человек, тем увереннее была я. Я не хотела остаться в этой «структуре».
И он мне не был страшен, этот начальник.
Я повернулась и вышла на улицу. Задержать меня никто не попытался.
Я шла и думала – что это такое со мной? Всегда была такая покладистая, а поди ж ты…
Но я очень хотела во Дворец на спектакль. И слегка жалела, по секрету даже от себя, что не успела примерить костюм феи целиком…
Неожиданно для себя я оказалась на дорожке в парке. Она вилась вдоль берега пруда, и была пустынна. И фонари уже зажглись… Ах, да, фонари! То есть уже вечер. При чем глубокий. Это сколько же длилось собеседование в «структуре»? Или это я так задумалась на обратном пути? Я села на скамейку. Пруд, дорожка, скамейка… что-то неуловимо знакомое и теплое напоминало все это.
Я снова, видимо, провалилась в свои какие-то неуловимые мысли, потому что, моргнув, с удивлением увидела лунную дорожку на воде, и луна успела уже подняться высоко.
- Простите, что тревожу Ваши мысли, но не могли бы Вы помочь починить мне это? – Я вздрогнула, неожиданно услышав тихий голос и увидев рядом с собой какого-то человека в широком плаще с низко надвинутым капюшоном. На открытой ладони он протягивал мне перстень. Перстень был сплетен из каких-то нитей или веревочек, и часть из них торчали кончиками в разные стороны. Я взяла перстень в руки и рассмотрела его. Нет, он не был сломан, он был просто недоделан. И я уже практически видела, как надо сплести торчащие нити, и что надо сюда добавить еще несколько. И я даже знала, что недостающие, точно такие же нити, лежат у меня дома. Я нашла пучок этих нитей около своей двери, когда возвращалась из Дворца с одобренным материалом для костюма Феи. Помню, что мне тогда очень захотелось использовать их в костюме, но так и не смогла, уж больно материал был для меня необычным.
- Если хотите, можете дополнить этим свой костюм Феи, - словно подслушав мои мысли, сказал незнакомец. Я хотела было спросить его, откуда он знает про костюм, но незнакомца уже не было. Дорожки парка были по-прежнему пустынны, и только плетеный перстень остался у меня в руке.
С воды потянуло сыростью, и я заторопилась домой. Очень хотелось попробовать вплести свои нити в этот перстень.
В обед ко мне снова прибежал посыльный. На этот раз это был мальчик из театра. Он передал мне пропуск во Дворец и устное приглашение режиссера. Мальчик был, видимо, только недавно принят посыльным, потому что из его сбивчивого рассказа я так и не поняла, зачем зовет меня режиссер: то ли надо что-то сделать с костюмом, то ли со мной.
Однако, явившись в театр, я с удивлением услышала, что режиссер хочет, чтобы Феей была я, потому что с актрисой что-то там случилось.
* * *
Самовыражение. Это было направление моего родного Потока. У нас с детства каждый учился понимать, в чем он силён и чем ценен. Каждый уважал другого и никто никого не копировал. Каждый мальчик и каждая девочка учились рисовать свой участок Плетения Жизни – сложный узор, в котором человек знал цвет своей нити, и, чувствуя притяжение других нитей и тонкое изменение своих интересов и возможностей, мог определить положение этой нити в течение всей жизни. Это было удивительное и очень трудное искусство; более способные рисовали широкий участок полотна, другие – узкий, но учили этому всех.
Я рисовал тоже, но у меня получалось не очень хорошо. Даже совсем плохо… Ведь нужно было определить свою собственную нить, свои собственные интересы, а мне казалось интересно всё, то одно, то другое. А особенно крутые зигзаги делала моя линия, когда я приближался к увлеченному и сильному человеку, нить просто прилипала к его нити, а потом могла сразу прилипнуть к другой… А за это здорово ругали. Узор получался в результате некрасивый. Но я не мог по-другому, я и в самом деле так увлекался человеком, что просто врастал в него, и некоторое время думал и чувствовал, как он.
А ещё мне снились сны. Я и снами умудрялся увлекаться! Сны бывали такие яркие, и с продолжением, со сложным сюжетом. Но сны не имели никакого значения для Общества, и моя нить на плетении просто пропадала, когда я несколько дней подряд думал о каком-нибудь восхитительном приключении, которое ожидало меня ночью…
А однажды я заснул за запоздалым обязательным рисованием Плетения. С этим самым рисунком в руках.
А выпал из сна в другом Потоке.
Как раз в это время рядом чуть не случился Прорыв, ему сумела воспрепятствовать Служба. А я после этого обнаружил, что умею попадать в разные Потоки. И увлекся путешествиями...
Рисунок участка Плетения во сне превратился в настоящий лоскут Плетения, из необычных тонких и красивых нитей. Но он расплелся, а я о нем забыл. И растерял нити в разных местах – Потоках и даже снах.
Но до поры я об этом не думал: мне было интереснее всего путешествовать и выполнять поручения Службы. Я и выполнял их, совсем не вспоминая о доме.
Но когда однажды мальчишка, случайно нашедший мою собственную желтую нить, свернул ее в узел, я вдруг почувствовал одиночество. И тоску.
В первый раз.
Когда раньше я ощущал тоску, я всегда знал, чья это тоска и отчего она. А теперь – она была моя собственная, и я не знал причины.
А эта девушка, кажется, могла мне помочь. Та, которая не поддалась на мои уговоры по заданию Службы. Та, которая расплетет узел моей тоски.
Это я понял на следующее утро, что моя желтая нить в ее руках, и что она может разомкнуть тот неудачный узел и сплести новый. Или…
Или я не знаю, что произойдет.
Как же это тяжело, оказывается, быть отключенным от привычного доступа к информации и ресурсам… Я даже не могу найти эту девушку! Она не поддалась на мои уговоры, и я теперь вне Службы. Мне теперь там даже бумажную работу не доверяют.
* * *
- Так это твой Дом?
Нера кивнула головой.
- А где мы? Ну, т.е. где это место, в каком Потоке или где?
Нера пожала плечами:
- Я пока еще не все вспомнила. Я помню какие-то отдельные моменты, например, как делала эту кухню или лестницу в холле. А про то, что вокруг – очень смутно.
- А как ты это делала? – вкрадчиво спросил Афигеныч.
Нера задумалась на мгновение, потом открыла Песенник (откуда он взялся перед ней на столе?) и, полистав его, выбрала страницу. Какое-то время она с закрытыми глазами водила рукой по выпуклым точкам песни, и будто что-то проговаривала про себя, беззвучно шевеля губами. Потом открыла глаза и неожиданно сняла с моего плеча маленькое перышко. Встала и решительно пошла к высоким стеклянным дверям в большой гостиной. За дверями было темно и неуютно. И в тот момент, когда она толкнула их, чтобы открыть, я зажмурился.
- Хватит всякую фигню представлять! Думай о хорошем! – подзатыльник Волка заставил меня открыть глаза.
Нера начала петь. Как тогда, когда убирала Тучу из моего мира. И от распахнутых дверей тьма стала отходить. И вот уже за высокими дверьми оказалась терраса с резными перилами и ступеньками, спускающимися в сад. Еще немного, и запахло зеленью и цветами. Сад наполнился живыми запахами и звуками. А Нера ходила по его дорожкам и тихонько уже напевала, прикасаясь рукой то к стволу дерева, то к цветку на ветке…
- А я тоже кое-что могу! – услышал я позади себя голос Афигеныча – Вуаля! - И Афигеныч уже качается в плетеном кресле-качалке.
***
«…И резные перила, и тропа от крыльца,
И в качалке вдали силуэт мудреца.
Сядет птица на ветку, клюв для песни открыв…
Здесь отступит Ничто - где-то будет Прорыв.»
Качалка Афигеныча напомнила мне этот невнятный обрывок стихотворения, который запомнился из-за упоминания Прорыва. Обрывок я видел в книге художника среди прочих кусков всевозможных текстов и инструкций.
Я вернулся в Дом и достал книгу. Текст был на месте…
Вернулись Нера и Антон с Афигенычем.
***
Волк сидел за круглым столом, покрытом скатертью с бахромой, задумчиво листая книгу в коричневом «мраморном» переплете. Рядом лежал зеленый журнал-Песенник, открытый Нерой.
- Вот оно как… - проговорил Волк, глядя на Неру, потом перевел взгляд на Афигеныча. Ну что, мудрец, знаешь ты что-нибудь об этом, или нет? Правда ли, что если отвоевать у Огамо кусок пространства, то где-то обязательно случается Прорыв?
- Почему ты так решил? – спросил я. Волк молча подвинул мне раскрытую книгу, и я вслух прочитал отрывок стихотворения про мудреца в качалке. Я понял, почему Волк в смятении. Для него слишком много значили последствия побед над Огамо…
Если создание Потока, или даже его части, подобия, если любое отвоеванное у Ничто пространство влекло за собой Прорыв в другом месте… ему тяжело было это осознавать.
А ведь Нера именно создавала миры, и чем дальше, тем сильнее становилась.
- Так. И не так, - сказал Мафту. - Не можно знать, кто нарушил. Если Огамо, если где-то был Прорыв – значит, надо новый Поток. Воздвигать. Иначе – упадет равновесие, Огамо ворвется снова, сильнее и сильнее, лавиной.
Если сперва - новые миры, много, слишком много, - то упадут старые. Ослабнут и начнут лавиной падать. Много бед, много горя.
Совсем без Прорывов не можно. И совсем без новых Потоков нельзя. Не бывает. Нужно равновесие. Сила Огамо есть – и против неё сила есть. Кто может, очень может новые. Не хочет останавливаться.
Мафту замолчал.
- Кто же это, что за сила? – спросил я.
- Никто не знать, - ответил Мафту.
- И эти, с козой которые, Служба то есть, не знают?
- Что скотина безмозглая понимать может? Нет, ты, батюшка, совсем нашей простецкой жизни не знаешь. Козу подоить можно, шерсти с нее клок, на мясо пустить, опять же, - животина в хозяйстве полезная. Ежели в хату не пущать. – Перед нами уже стоял негодующий от моей бестолковости Афигеныч.
А я понял, что о силе знает Нера…
Она ничем не выдала этого, я просто почувствовал, как она закрылась где-то внутри… не вся закрылась, а просто тихонько притворила какую-то дверь.
Волк тоже это почувствовал, наверное, даже сильнее, чем я…
……
Роль феи оказалась маленькой и почти без слов. Я даже сначала немного разочаровалась. Но зато я могла находиться в театре с утра и до позднего вечера, наблюдать репетиции от начала и до конца. И я так увлекалась, что забывала о времени и обо всем обычном вокруг. А когда репетиция заканчивалась, я долго еще сидела в гримерных, что-то подправляя в костюмах. Или наблюдая, как гримируются артисты для вечернего спектакля. А потом тихонько сидела за кулисами и смотрела спектакль «изнутри». Это было совершенно иное восприятие, нежели из зала.
А потом была генеральная репетиция, и я в костюмерной получила свой наряд для роли феи. Это было то самое платье с накидкой и шапочкой, и ещё блестящая «волшебная палочка» с прозрачной звездочкой на конце, которые я шила и мастерила. Я даже звездочку делала сама, расплавила на плитке корпус шариковой ручки…
И я, наконец, надела костюм. Подошла к зеркалу, поправила шапочку…
И вот тут мне стало не до роли. Все прояснилось сразу, все вспомнилось вдруг, уверенно и спокойно.
Я превратилась в выпускницу швейных курсов-интерната после того, как пошло вкривь и вкось выполнение Миссии. Это было не по моей вине, я сделала все, что нужно было сделать, и меня на время «отложили в сторону». Стал понятен и смысл давешнего приглашения на работу в «структуру», видимо, я как специалист снова стала нужна. И просто поразительно, как я могла отказаться от этой работы! Такого просто быть не могло! Обычная девица! В совершенно предсказуемом Потоке, где освоено всё вдоль и поперек, защищенном от Огамо, как защищен дозорный зельбиновой броней от уличных хулиганов, в Потоке устойчивом и досконально изученном. Где я когда-то родилась и была замечена…
Это из-за лоскута в шапочке – «письма» Антона. Я помнила теперь и наши приключения, и встречу во сне - всё. И я теперь почему-то не так сильно, как раньше, хотела стать лейтенанткой…
По крайней мере, сначала я хочу найти его, Антона. И Волка, и Мафту – тоже. И не с помощью Службы, а то вдруг Зава уже всё решил на их счет… Знаем мы, как там распределяют…
А пока – пойду на репетицию, потом на спектакль, буду настороже. Не появится ли снова кто-нибудь от Завы.
* * *
Было видно, что Антон долго уже хочет что-то спросить, но не знает как. Наконец он собрался с духом и робко начал:
- Нера, помнишь, мы тебе при первой встрече рассказывали начало наших приключений?
Я не люблю долго ходить вокруг да около, если и так всё понятно:
- Ты про Настю? - Антон кивнул. – Я могу привести её. Если она, конечно, захочет. И если есть какая-то зацепка, где она.
- Я говорил с ней во сне. Она мне там показалась реальной.
- В снах много чего кажется… - я провела рукой над головой Антона. Да, вот он, след этого сна. Ого! Да он был у них один на двоих… Тогда будет легче.
* * *
Перед спектаклем я коротала время, переплетая кольцо, доставшееся от незнакомца. Всё думала, и не могла разгадать, кто он был такой.
Скорее всего, просто чудак. В каждом Потоке есть чудаки, бродящие по вечерним улицам, разговаривающие о непонятном с незнакомыми девушками.
Проволочки в кольце были заплетены хитроумно, но неровно и неумело. Выделялся яркий желтый отрезок, какой-то более широкий и несуразный среди остальных тонких волокон. Из-за этого плетение казалось недостаточно плотным, и я постаралась вставить туда, рядом с желтым, яркие проводки, которые я недавно из любопытства подобрала у своей двери. Вспомнилось вдруг почему-то необычное ощущение, появившееся, когда я коснулась когда-то полотна Потока…
Красная, синяя и зеленая нити встали так, как было лучше всего, я это почувствовала. Заправила концы и надела кольцо на палец. Великовато…
Лучше положу в карман.
А вот уже и на премьеру пора.
* * *
Я открыла глаза уже по ту сторону сна. Это был мир, где сейчас жила Настя. Вот она, эта скамейка на берегу пруда в парке. Это был нижний уровень многоярусного города. И вечно занятые и дисциплинированные его жители редко спускались сюда. Поэтому след сна остался, практически, не затоптан.
Поймав след сна, я легко нашла дом Насти. Вернее, небольшую квартирку на десятом уровне. Но Насти там не было. Зато там было много её вещей, которые мне рассказали подробно о Настиной жизни в этом месте. И я знала, где мне её искать теперь. И ещё я знала, что нужно торопиться. Иначе я (и Антон тогда тоже) её потеряю.
* * *
Дворцовый Театр был полон. На премьеру всегда собираются все самые заядлые театралы. Я, и еще две девочки, впервые допущенные до основной сцены Театра, осторожно выглядывали в щёлки занавеса, разглядывая зрителей. Девочки смешно переживали, выглядывая в рассаживающейся толпе своих родственников и знакомых. А я неожиданно поймала себя на мысли, что тоже ищу кого-то. Хотя не было у меня здесь ни родных, ни друзей. Но какое-то, то ли тревожное, то ли радостное чувство сидело под сердцем.
И вот раздались фанфары, начинающие спектакль.
Всё шло, как на репетиции. Я даже совсем не заметила, как уже отработала свою роль. Я тихо стояла сбоку от кулис, чтобы никому не мешать, и кроме сцены мне в узкую щелку была видна часть зрительного зала.
Сначала я не обращала внимания на зрителей, но в какой-то момент под сердцем вновь заныло и что-то заставило меня вглядеться в зрителей. Ни одного знакомого лица. Странно. Но ведь я же кого-то ищу. И тут, прямо у меня над ухом кто-то тихо произнес: «Настя». Я вздрогнула, оглянулась – никого. И снова посмотрела в зал. И сразу увидела. Девушка в мерцающем платье и белой меховой накидке смотрела прямо на меня. Ошибки быть не могло. Поймав мой взгляд, она медленно закрыла и открыла глаза. Словно кивнула мне. И перевела взгляд на действие на сцене. «Будь готова» - снова я услышала над ухом. К чему готова? Как готова? Мысли понеслись вскачь за бешено застучавшим сердцем. «И будь спокойна» - беззвучные слова, как ни странно, действительно успокоили. И я поняла, что эта девушка как-то связана с Антоном, и что скоро я его увижу.
Я провела рукой по колпачку феи, по тому самому лоскутку, и совсем успокоилась. «Это Нера. Иди с ней,» - словно услышала я голос Антона где-то внутри себя.
Во время антракта я, сама не знаю почему, пошла через костюмерный цех к грузовому входу, через который обычно в театр поставляли материал для сцены и костюмов. В полутемном широком коридоре неожиданно от стены отделились две фигуры в коричневой форме и направились в мою сторону. Я остановилась в нерешительности. Это были явно люди Службы.» Что они делают с отказавшимися от их предложений?» - мелькнуло у меня в голове.
- Ничего страшного, - будто в ответ на мои мысли произнес женский голос, принадлежавший неизвестно откуда возникшей высокой седой даме в белом. Почему-то рядом с ней была белоснежная коза.
- Ничего страшного с тобой не случится, дитя мое, - снова повторила дама, - Тебе просто надо пройти одну процедуру. Мурашки пробежали у меня по спине от таких слов.
- Процедуру отказа от предложенной должности. Чиновник на собеседовании допустил некоторые ошибки, нужна твоя подпись на некоторых бумагах.
Ага, и ради моей подписи пришли за мной вот таким образом! Мне стало на столько смешно, что я поняла, что дело очень серьезно. Двое в форме уже были готовы взять меня под руки, как я сорвалась с места. Одновременно с голосом Неры, снова тихо произнесшим над ухом: «Беги! Прямо на козу!»
На козу, так на козу. Надеюсь, Нера (которую я пока не вижу!) что-то сделает. А дама, между прочим, успела шлепнуть козу, и та ринулась на меня, выставив вперед длинные рога. И тут же, за козой и дамой, у невыносимо далеких дверей, я увидела Неру…
Все произошло в какие-то доли секунды. И мой резкий старт, и мысли (кажется, такие длинные и медленные), и прыжок козы… Но Нера опередила всех. Взмах рук, и что-то яркое, словно луч разметало по стенам и даму и козу и тех, в форме, а меня этот луч словно схватил и моментально перенес к уже открытым дверям, где стояла Нера.
Сзади, в широком коридоре еще оседала пыль, и поднимались тела, а Нера уже тащила меня через задний двор Театра, на улицу.
Мы уже свернули на второй улицу от Дворца, но нам все еще не попался ни один автомобиль. Хотя обычно в радиусе трех уровней от Дворца мало кто передвигается пешком. Правда, и людей-то вокруг было немного. Нера взяла меня за руку:
- Так. Спокойно. Идем быстро и стараемся не привлекать лишнего внимания.
Не привлекать внимания было трудно. На мне был костюм феи, длинное мерцающее платье и белая меховая накидка Неры тоже не создавали впечатления обыденного костюма. А шли мы уже далеко от верхних центральных улиц, где можно было бы ещё подумать, что две девицы зачем-то выскочили на улицу из Дворца или отстали от костюмированной вечеринки. Нера явно что-то искала. Но, кажется, она знала только, как это выглядит. Ни адреса, ни названия. «Это дом. Два или более этажей. Старый. С камином. В нём много столов». Под это описание попадало много чего. Отпадали, разве что, только жилые здания. Много столов – это могло быть и игровое заведение и обеденное и, даже, любая канцелярия подходила своим строем столов с клерками…
- Здесь! – Нера резко свернула в переулок и остановилась на мгновение перед старым трёхэтажным зданием. «Трактир» - вывеска над дверями была красноречива. Трактир и есть.
Лёгкое беспокойство шевельнулось где-то в районе живота. Ой! Нет! Это же место облюбовали для посиделок работники Службы! Нам сюда сейчас никак нельзя!
Но Нера уже открыла дверь и стремительно вошла внутрь. Молниеносно оценила обстановку:
- Наверх.
В нижнем зале трактира были заняты почти все столики, и сколько глаз обернулось на нас, я не успела сосчитать. Надеюсь, что до них еще не дошел приказ… Я поспешила вслед за Нерой по деревянной лестнице.
На втором этаже было практически пусто. Один печальный за столиком справа от лестницы. Автоматически отметила следы от погон – уволен из Службы. Прямо и чуть левее за большим столом компания из шести местных жителей. Они нам не опасны. А вон там, в дальнем углу… Дозорный. Что он здесь делает? Просто зашел после работы или при исполнении? Ой-ёй-ёй, что же мне так страшно-то стало? И как-то медленно стало все, и очень тяжело двигаться… И вообще, я бы присела куда-нибудь отдохнуть… Можно я закажу десерт?... Где официант?....
Дозорный знает своё дело. Двигаться стало сложно и в голову полезли вялые тягучие тяжелые мысли. Но я уже вижу вход в сон. Прямо передо мной, посреди стены реальность начинает мерцать и дрожать. Я протягиваю к этому месту руки и нащупываю шар сна. Вполне нам подходящий, нейтральный несвязный сон. Я начинаю разбирать проход. И краем глаза замечаю, что Настя слабеет и забывает, зачем мы здесь.
Нет, всё-таки, дозорный здесь ради нас. Надо его убрать.
Неожиданно быстро для меня замедленной Нера выбрасывает руку в сторону дозорного:
- Брысь! – И дозорный словно сбитый чем-то невидимым, падает вместе со стулом на спину. И сразу возвращается легкость движения и… Ой, мамочки! Я чуть не забыла, что за нами гонятся!
А стена перед Нерой разваливается! Но как-то странно. Я такого ещё не видела. Не просто отваливается штукатурка и вываливаются кирпичи. Нет, стена, словно собранная картина из маленьких кусочков. И эти мозаичные кусочки начинают отваливаться, а за ними – чернота дыры. И чувствуется, что там большое помещение…
А снизу уже слышится шум. То ли приказ дошел до сидящих за столами, то ли погоня нас догнала. Но что-то необычное в этом шуме. Я прислушалась:
- Ведьмы это! В костер их! – Расслышала я голоса сквозь бряцанье металла и топот. И тут же ощутила жар от камина справа от нас. Камин был большой. Нас двоих как раз туда затолкать можно. Не оборачиваясь, Нера будто ответила мне:
- Издержки близости сна. Всякое может показаться. Охота на ведьм – это ещё не самое неприятное.
И тут из-за своего стола подскочил тот, уволенный:
- Эх, девчонки! Радикальнее надо! – И с размаху ударил в стену ногой. Дыра сразу стала размером с окно, и мы быстро проскочили в неё.
Нера, ещё не успев приземлиться на ноги, обернулась и метнула что-то большое, накрыв дыру, в которой уже показались перекошенные лица с факелами.
- Одеяло?!
- А что ты делаешь, когда, просыпаешься посреди ночи от кошмара, а тебе всё ещё мерещатся монстры по углам?
- Лезу с головой под одеяло… - растерянно вспомнила я.
- Вот именно. Самое верное средство против кошмаров во сне, – я не видела лица Неры в темноте, и было не понятно, шутит она или серьезно.
- Ух-ты! А ведь и верно – одеяло! Как это я сам не догадался? – Этот уволенный тип, оказывается, проскочил вместе с нами! Я внимательно, на сколько это было возможно в темноте, присмотрелась к нему.
- Кажется, я уже видела тебя недавно… Точно! На собеседовании. Нера, давай его убьём! Он, наверное, специально подослан к нам! – И я направила на него свою волшебную палочку, на конце которой начал разгораться красный огонёк. Что весьма озадачило меня саму, ведь я делала палочку своими руками и знала, что ничего светиться в ней не может! Со стороны это, наверное, смотрелось тоже как-то серьёзно, потому что тип вдруг начал оправдываться:
- Да, я был в Службе, но твоё собеседование было моим последним заданием, и я его провалил. И меня уволили со снятием всех полномочий. Это правда!
Нера взяла его за подбородок и заглянула в глаза, словно читая в них что-то или прислушиваясь к чему-то. Мне показалось, что ему стало страшно. Очень. Он обмяк и упал на пол, когда Нера отпустила его.
- Он не желает нам зла. И со Службой теперь не связан. Хотя… - Нера как-то странно облизнулась – кое-что про Службу мы из него можем достать…
То ли глаза привыкли к темноте, то ли светлее стало, но уже можно было различить, что идем мы по какому-то подвалу. Узкие проходы с невысокими сводами потолка, трубы и провода, висящие по стенам, на потолке, и сырость, хлюпающая под ногами. Нера уверенно шагает во главе нашего отряда. Я, прислушиваясь и держа в одной руке подол платья, чтобы не замочить его, замыкаю шествие. Между нами шагает этот странный тип.
***
Не-е… Определенно, это какие-то странные девицы. Страшно интересно, кто и зачем за ними гнался? Хотя «кто» - это понятно – Служба. Но я никогда не видел, чтобы Служба так открыто и яростно за кем-то гналась. По-моему, она, вообще, занималась только благими делами и спасениями. Значит, эти девицы – злодейки? Какие-то супер-мега-преступницы? Ну, эта, в белой накидке, может и быть. До сих пор мурашки бегут, как вспомню ее взгляд. Словно вывернула наизнанку. Бр-р-р!... А голубокожая фея, хоть и хотела меня убить, вроде, нормальная. И, кажется, у неё есть выправка Службы. Хотя, стоп! Я же принимал её на собеседовании по поводу работы в Службе! Какая же это была должность?... Не помню.
Хотя нет, помню. Это была обычная девчонка-портная, не из Службы, в первый раз, и никакой выправки у нее быть не могло…
Загадки сплошные.